Народничество в России как оружие геополитической борьбы

Одним из самых эффективных и распространенных способов достижения больших геополитических задач является использование третьей силы. Когда ведущие державы оказывают влияние на страну конкурента не напрямую, а используя для этого другие страны или народы, подталкивая их войнам или восстаниям. Наиболее изощренные формы такого опосредованного воздействия в Новое время выработала и неоднократно испытала на практике Великобритания. Именно англосакская геополитическая модель постоянно демонстрировала нам стремление столкнуть в военных конфликтах самые сильные державы европейского континента в целях их взаимного ослабления. В истории Нового и Новейшего времени таких примеров можно привести достаточно много. В силу того, что одним из наиболее значимых конкурентов с XIX века для Великобритании стала Российская империя, для ее ослабления и уничтожения были брошены колоссальные финансовые ресурсы и организационные силы. Восстания польских националистов, сопротивление горцев Кавказа, цепочка русско-турецких войн – все это элементы большой геополитической игры Запада против России. И во всех этих событиях можно увидеть тайное влияние Лондона. Однако все попытки наших западных «партнеров» остановить динамичное развитие России в XIX веке, приводили лишь к частичным результатам и не достигали главной цели. Срывались среднесрочные планы России, затормаживалось её экономической развитие, обострялись социальные противоречия, но русская держава продолжала эффектно функционировать. Даже после тяжелого поражения в Крымской войне и временной потере Черноморского флота Российская империя продолжала играть серьезную роль в мировой политике, а системные реформы Александа II дали нашей стране новый импульс к развитию, что не могло не тревожить Запад. Именно в период бурного развития нашей страны во второй половине XIX века, когда мы, благодаря блестящей дипломатии канцлера А.М. Горчакова, известного своей легендарной фразой о том, что «Россия не сердится, Россия сосредотачивается», смогли успешно выйти из дипломатической изоляции и восстановить свое военное и политическое влияние на Черном море и Балканах, можно наблюдать изменение механизмов латентной борьбы Запада против России. С 1860-х годов помимо обострения военных конфликтов, возникающих на границах Российской империи, Запад приступил к активному стимулированию социального протеста внутри нашей страны. Началась новая эпоха в большой геополитике, когда наиболее эффективным орудием достижения своих целей стала революция. Наша страна стала первой державой, в которой на протяжении целого ряда десятилетий отрабатывалась новая политическая технология. Проект русской революции требовал больших финансовых вливаний, времени и идеологического оформления. Он прошел несколько этапов в своем развитии и несколько раз сменил главных действующих лиц, но если внимательно посмотреть на сам механизм протекающих процессов, то можно легко увидеть одни и теже приемы, направленные на уничтожение России. Первым этапом этого проекта стало движение народников.    

Возникшая в 1860-е годы в разночинно-интеллигентской среде организация, первоначально имела достаточно мирные формы политической борьбы, через распространение листовок, прокламаций и создание тайных и немногочисленных организаций, которые очень быстро распадались (первая «Земля и воля»). Однако уже на первом этапе зарождения организации четко усматривались её главные задачи – максимальное ослабление России, разрушение её экономического, социального и политического строя. Прикрываясь традиционными идеями свободы, равенства, братства и социализма, русскому патриархальному обществу предлагалось отказаться от основ семьи и брака, что было не приемлемо для русского мира, отказаться от развивающегося во всем мире капитализма и фактически остаться на доиндустриальном уровне экономического развития. Важным и непреложным требованием всех революционеров в России был территориальный распад страны. Народники в этом плане не были исключением. В программном документе «Земли и воли» можно найти следующий пункт: «В состав теперешней Российской империи входят такие местности и даже национальности, которые при первой возможности готовы отделиться, каковы, например, Малороссия, Польша, Кавказ и пр. Следовательно, наша обязанность – содействовать разделению теперешней Российской империи на части соответственно местным желаниям» [1]. Категорическое неприятия монархии как формы правления было совершенно неприемлемым для крестьянства, которое в XIX оставалось монархически настроенным и даже теоретически представить свою страну без «помазанника Божьего» не могло. Однако эти моменты мало интересовали народников, увлеченных своими идеями. История неоднократно, доказывала нам, что революционеров в России никогда не волновали интересы и проблемы своего народа, социальные трудности использовались ими лишь как предлог для достижения политических, а очень часто и геополитических интересов тех теневых сил, которые стояли за спиной революционеров, спонсировали их и направляли их разрушительную активность в нужном направлении. В 1860-е годы русское народничество активно увлекалось идеями А.И. Герцена и Н.П. Огарева, которые, проживая в Лондоне и нигде официально не работая, могли себе позволить содержать собственный политический салон и издавать журналы большим тиражом, в которых содержалась огульная критика русских порядков. Антипатриотическая позиция русских либералов XIX века четко проявилась в разгар Крымской войны, когда войска англичан и французов обстреливали героически обороняющийся Севастополь, Герцен в своих статьях будет призывать русских солдат... сдаваться противнику. А во время польского мятежа в 1863 года, тот же литератор обратится с аналогичными воззваниями к русской армии, находящейся под Варшавой [2]. Причем в эти годы тиражи оппозиционных газет и журналов резко возрастали, не смотря на резкое падение их популярности из-за крайней антирусской направленности. Не сложно догадаться на средства какого государства осуществлялось издание подобной литературы и кому была выгодна такая информационная война против России. Главным геополитическим соперником России на Закавказье, Балканах и Средней Азии и Китае с середины XIX века стала Великобритания.

Социалистические идеи именно таких писателей и были взяты за основу своей политической борьбы молодыми народниками в России. Для понимания сути народничества необходимо обратиться к их программным документам и заявлениям. Уже в 1860-е годы в качестве блага для России и непременного условия достижения свободы они призывали к следующему. 1. Распаду Российской империи на части. Например, в прокламации «Молодая Россия» студента физико-математического факультета Московского университета П.Г. Заичневского предлагалось следующее: «Насколько областей распадется земля русская, какая губерния войдет в состав какой области – этого мы не знаем: само народонаселение должно решить этот вопрос» [1]. 2. Отделение от России ее национальных окраин. В особенности Польши и Литвы. Важно понимать, что это основные морские порты в Балтийском море, а в классическом понимании противостояния талласократии и теллурократии, любая держава моря должна всячески противодействовать выходу сухопутной державы к удобным морским берегам. 3. Разрушение русской армии. В программных документах народников того времени предлагалось: «Мы требуем чтобы по мере возможности войско распускалось и заменялось национальной гвардиею» [3]. Важно понимать, что подобные призывы стали звучать как раз в то время, когда Александр II приступил к военной реформе и перевооружению армии. Для понимания революционно-протестного движения в России, важно отметить, что практически все крупные революционные партии в России, вне зависимости на острые идеологические расхождения, выступали за территориальный распад страны и ликвидацию армии, что усиливает нашу мысль о курировании их нашими геополитическими противниками.

Не смотря на то, что революционная молодежь всячески позиционировала себя в качестве борцов за интересы народа, но вот самим народам им очень не везло. Массы рядовых жителей страны оставались совершенно равнодушны к идеям революционеров, более того, добровольно сдавали этих пропагандистов в 1870-е годы органам правопорядка. Русский народ дал четко понять, что такую форму политической борьбы он не приемлет. Хождение в народ провалилось, в результате чего тактика политической борьбы эволюционировала и вышла на принципиально иной уровень – уровень террора. «Земля и воля» раскололась и породила тайную радикальную организацию «Народная воля», которая избрала своим оружием револьвер и бомбу.

Отправной точкой их террористической борьбы можно считать январь 1878 года, когда молодая девушка Вера Засулич в упор стреляла в петербургского градоначальника Трепова. «Я решилась хоть ценой собственной гибели доказать, что нельзя быть уверенным в безнаказанности, так ругаясь над человеческой личностью» - говорила на суде Засулич [4]. Осуждаемая за терроризм Засулич была к удивлению большинства граждан оправдана судом присяжных и выпущена на свободу. Такая гуманность, а фактически проявление слабости государства стало спусковым крючком терроризма в России. Безнаказанность развязала руки политическим радикалам. Страну быстро захлестнула волна политического террора. 23 февраля 1878 года в Киеве выстрелами из револьвера был ранен заместитель прокурора окружного суда Котляровский. В апреле убит жандармский полковник Кноп. 25 мая кинжалом убит жандармский следователь барон Гейкинг. 4 августа 1878 года убит шеф жандармов генерал Мезенцев. 9 февраля 1879 года убит харьковский губернатор князь Кропоткин. Доклад о положении дел в стране отмечал, что «Пропагандисты беспрепятственно печатают свои прокламации, свободно рассылают их всюду в большом количестве и без опасения наклеивают на частных домах и даже на казенных зданиях». А в самих прокламациях писали, что деятельность террористов «заставит власти признать бессилие существующей системы управления» [5].

Именно в этой фразе из революционной агитки и скрыт ключевой смысл всей террористической борьбы – заставить власть признать свое бессилие и разрушить систему управления страной. Для понимания феномена народничества в Росси и политического террора XIX века очень важно обратить внимание на даты, когда начался террор и соотнести их с внешней политикой России. 1877 – 1878 годы – это время победоносной Русско-турецкой войны, когда русские войска существенно продвинулись на Закавказье, захватив ряд турецких стратегических крепостей и стояли в 40 км. от Стамбула. Был заключен предварительный Сан-Стефанский договор с Турцией, по которому Россия усиливала свои позиции на Балканах и могла достигнуть исторической задачи – контроля стратегических проливов Босфор и Дарданеллы и выхода в Средиземноморье. Более того к 1878 году Россия существенно продвинулась в Средней Азии и дошла до Афганистана, где наши интересы снова пересеклись с Великобританией. Так в мае 1878 года в Кабул была отправлена миссия в целях давления на Англию. Весной 1878 туркестанский генерал губернатор К.П. Кауфман отдал приказ о концентрации войск на юге Туркестанского округа, граничившего с афганскими владениями. Одновременно в Кабул была направлена миссия во главе с генералом Н.Г. Столетовым, чтобы привлечь афганского эмира Шир-Али хана на сторону России. Эмир радушно встретил русскую миссию. Это было связано с тем, что в это время Англия угрожала Афганистану войной. В этой обстановке Шир-Али хан охотно принял предложения Н.Г. Столетова и согласовал проект русско-афганского союза. Присутствие русских в Афганистане привело к тому, что английская миссия Н. Чемберлена так и не смогла войти в Кабул [6]. Для понимания ситуации важно вспомнить и о генерале Скобелеве, который не только был автором записок о русском вторжении в Индию, но и именно в этот исторический момент готовился к осуществлению своих идей. Так в начале 1878 года в Туркестане были сформированы три войсковые группы общей численностью в 20 тысяч человек для возможного похода в Индию [7]. Такая активность России в регионе не просто беспокоила Великобританию, но и существенно угрожала ее национальным интересам. Однако самостоятельно сдерживать Россию по сценарию Крымской войны англосаксы не желали, памятуя о больших потерях под Севастополем. В такой геополитической ситуации ставка всегда делается на внутреннюю дестабилизацию ситуации страны конкурента. Именно террор стал способом давления на власть и русскую дипломатию. К сожалению, такой подход оказался очень эффективен и Россия была вынуждена уступить на Берлинском конгрессе, потеряв практически все результаты своих завоеваний. Уступила дипломатическая миссия Н.Г. Столетова и в Афганистане.

Для понимания феномена террористической борьбы народовольцев, необходимо обратить внимание на тот факт, что выходцы из студенческой среды, многие из которых с гуманитарным образованием очень хорошо разбирались в минно-подрывном деле, могли изготовить в домашних условиях взрывчатку. Такие знания были закрыты для общества в то время, и кто обучал боевиков этому искусству – остается до конца не понятным. Однако можно с полной уверенностью сказать, что работали с молодыми революционерами-террористами профессионалы. Народники обладали уникальными знаниями о технологии подрыва мостов, правильному ведению подкопа под железную дорогу, они были обучены азам конспирации и умели грамотно уходить от слежки опытных филеров полиции. А еще у многих революционеров были качественно выполненные фальшивые паспорта и грамотно поставленная разведка, и система слежения, в том числе за передвижением самого государя. Сложно представить, что все это могли самостоятельно сделать юноши и девушки русских университетов и гимназий без финансовой и инструкторской помощи извне.

В русском революционном движении XIX века четко усматривается многоэтапная и хорошо спланированная борьба, направленная против России и её активной, самостоятельной политики. Первоначально в дворянско-интеллигентские круги из Запада были занесены идеи нигилизма, отрицающие и расшатывающие старые устои общества, его моральные и идеологические основы. Затем, когда информационная почва в сознании молодежи была уже подготовлена, на смену нигилизму пришли идеи социализма, как антигосударственная информационная система, направленная на разрушение страны. Предугадать ответную реакцию любого государства на призывы к его свержению не сложно, политический режим стал бороться с народнической пропагандой, что и было необходимо организаторам, которые лишь и ждали повода обвинить царскую власть в деспотии, бесчеловечности и нарушении прав и свобод. Следующим шагом слало формирование радикальной революционной ячейки. А подтолкнуть к идее террористической борьбы со своим государством ограниченное количество молодых эмоционально неуравновешенных людей, с незавершившимся личностным становлением, без моральных устоев, а иногда и с некоторыми психологическими отклонениями – это лишь дело техники и времени. А условия либеральной свободы слова и печати при Александре II позволили создать вокруг террористов образ романтиков и бесстрашных борцов за свободу. В результате, руками молодых народников, их взрывами и выстрелами, достигались большие геополитические интересы противников России.

На этапе революционного террора, что бы информационно и эмоционально поддержать самих боевиков с одной стороны и перетянуть часть общественности на сторону революции с другой, одних листовок и прокламаций было недостаточно. Необходимо было подключить русскую прессу, как внутри России, так и зарубежом. Это стало очередным этапом сложной и многоходовой игры по ослаблению нашей страны. Как только в России раздались первые взрывы народников, либеральная пресса дружно подключилась к освещению этих событий, причем интонационно и стилистически действия террористов оправдывались, оправдательные приговоры приветствовались, а государство и его правоохранительные органы всячески порицались и сопрягались с самыми гнусными пороками человечества. Главная задача этого этапа – создать информационный фон, который сформирует у молодого поколения устойчивое, негативное восприятие собственного государства, как источника зла для собственного народа. А значит и борьба любыми с этим злом является делом благим и правильным. При такой подаче материала пресса XIX века быстро смогла сформировать вокруг террористов ореол мучеников, чистых и невинных жертв царского режима. Естественно, что о случайных жертвах взрывов: казаках конвоя, служащих Зимнего дворца, прохожих, такая пресса предпочитала умолчать. Зато сам террор преподносился как универсальное средство разрешения всех проблем в стране и способ нравственного возрождения.

Пресса того времени вслед за Ткачевым писала: «Революционный терроризм, дезорганизуя, ослабляя и запугивая правительственную власть тем самым содействует высвобождению верноподданных из под гнета оболванивающего и оскотннивающего их страха, т.е. содействует их нравственному возрождению, пробуждению в них, забитых страхом, человеческих чувств; возвращению образа и подобия человеческого... Революционный терроризм является, таким образом, не только наиболее верным и практическим средством дезорганизовать существующее полицейско-бюрократическое государство, является единственным действительным cpeдcтвом нравственно переродить холопа-верноподданного в человека-гражданина» [8]. Идеализация образа убийц террористов в либеральной прессе стало мощным оружием, которое при четком и спланированном использовании в тесной спайке с самими террористическими актами стали мощным рычагом воздействия на власть. Задача была достигнута. Общество было напугано и информационно разогрето прессой до той степени, что определенная его часть была готова согласиться с идеей приемлемости террора как способа борьбы и влияния на власть – некого способа коммуникации. Именно эту идею активно и пропагандировали отечественные и зарубежные русскоязычные газеты пролиберального толка. Все это позволило народникам не только успешно осуществить убийство Александра II, но и открыто обратиться с его сыну – Александру III с объяснением мотивов своих действий и предъявлением социалистических требований. Естественно этот шаг был лишь одним из этапов большого плана Запада по уничтожению власти в России. Это доказывается тем, что действия русских террористов моментально нашли отклик и одобрение за границей. Как на заказ появились публикации и выступления известных общественных деятелей, одобряющих кровавые события в России. Например Ф. Энгельс писал: «И я, и Маркс находим, что письмо Комитета к Александру III положительно прекрасно по своей политичности и спокойному тону. Оно доказывает, что в рядах революционеров находятся люди с государственной складкой ума» [9].

По замыслам наших геополитических конкурентов 1881 год должен был стать годом системного кризиса для Российской империи, когда напуганное правительство пойдет на уступки, а общество погрузится в пучину хаоса. Однако новый царь сумел не только проявить должный уровень политической воли и стойкости, но и перехватил стратегическую инициативу. Александр III четко осознавал две принципиально важные вещи: политический терроризм, как бы он не назывался и к чему бы официально не призывал, не является выражением интересов народа и одолеть его можно только путем жестких карательных мер. Что и было применено на практике. Порядка 10 тысяч народников по всей России были привлечены к различным мерам наказания. Не забывал император и про прессу, создающую ареол романтики вокруг террора. Помимо введенной цензуры Александр III неоднократно призывал ничего не публиковать в газетах о вынесенных приговорах террористам, так как для них страшно не само наказание, а безызвестность. Разгромив подпольные типографии и ограничив официальные издательства в освещении вопросов терроризма, правительству императора удалось победить террор. Взрывы и выстрелы в России прекратились до конца XIX века.

История с народниками показала, что только сильное государство, способное жестко и своевременно пресечь террористическую борьбу и его информационную пропаганду, может защитить своих граждан от этого зла. Но сама технология ослабления государства путем создания террористических организаций и комплексного использования СМИ, отработанная на народниках, оказалась достаточно живуча. Уже в самом конце XIX – начале ХХ столетия по тому же сценарию стали действовать эсеры. И история вновь повторилась по отлаженному сценарию: критика власти в прессе, появление радикальной организации, резонансные акты терроризма и создание ареола мучеников и борцов за свободу... Важно понимать, что данная технология успешно используется и в наши дни, по такому сценарию успешно осуществляются «цветные революции в разных точках мира [1]. В условиях развитого глобального мира и информационного пространства технологии шагнули далеко вперед, однако основные их принципы всегда остаются прежними. Радикальные фанатики-террористы и либерально-настроенные СМИ являются элементами гибридной войны и продолжают оставаться эффективным механизмом достижение геополитических задач.